понедельник, 01 сентября 2014
15:19

5. Ритуальные жертвы. Девушка.

Pumka46
L'amour se nourrit d'espérance

Ритуальные жертвы


Часть 3. Ритуальные жертвы



5. Ритуальные жертвы. Девушка.


– Сегодня мы обсудим кое-что другое.
– Ты знаешь, Калеб, странное совпадение, со мной в Бостоне как раз случилось кое-что другое, вернее кое-кто, и я хотела бы, заметь – за свои деньги, входящие в твой скромный гонорар, сегодня обсудить именно это. Ты же знаешь Хадсон, этот роскошный новомодный магазин мебельной фурнитуры у Парка Согласия в южной части города, так вот, ко мне там подошла...
Калеб почти что лег грудью на шершавую столешницу собственного письменного стола, удерживаясь от позорного падения лицом в чернильницу лишь силой двоих, согнутых в локтях, рук, чей внешний выворот напоминал ноги кузнечика, страдающего последней стадией болезни Эрлахера-Блаунта, или, если выражаться проще, у мага были руки колесом:
– Мы обязательно обсудим с тобой Бостон, Хадсон и мой скромный гонорар. Просто не сейчас. Хорошо, Бекка?
Я, хоть и кивнула в знак согласия, но про себя отметила, что ничего хорошего здесь нет. Калеб улыбнулся и отпрянул, опускаясь обратно в свое кресло у панорамного окна.
– Итак, природа ваших с "братом" взаимоотношений после смерти основана на 2 вещах: кровном ритуале и небольшом словесном коде. Про кровный ритуал я все подробно рассказал тебе ещё на прошлой встрече. Но, не погнушаюсь повториться, что основной его задачей было прерывание любви, то-есть ваших обоюдных чувств другу другу. Клаус, по целому ряду ранее обозначенных причин, не позволил этому воздействию взять верх над своей душою и всё, что в нём кипело до этого, продолжило бурлить, искрить и дышать свежим паром. Ты оказалась слабее и смогла отстоять за собой право только на лирическую ноту – сильное платоническое чувство к брату, именно брату, безо всяких "но", так как в результате ритуала тобою был потерян всяческий плотский интерес к Клаусу как потенциальному сексуальному партнеру, он просто перестал быть для тебя мужчиной, или, если быть грубее, но точней – самцом. Вот и все, что я могу сказать про область ваших чувств, то бишь сферу сердца. Но есть еще и область разума, и, для достижения всей полноты желаемого Эстер конечного эффекта, воздействие должно было быть оказано и на сферу мозга, то есть идти рука в руке, одним комплектом. Так вот, помимо кровного ритуала отсухи, в твоем, а значит и в Клаусовом шлейфе магических вмешательств, мною выявлены следы некоего словесного кода, этакой многократно повторяющейся фразы: недостаточно регулярной, чтобы не вызвать подозрений, но вполне систематичной, чтобы в итоге все-таки достигнуть чаемого результата. С точки зрения теории колдовства, словесный код – простая и заурядная фраза, мы называем ее "наговор". Льёшь любую жидкость – воду, спиртное, можно суп, в вашем случае это была ритуальная кровь – из сосуда в сосуд и раз за разом повторяешь наговор, льёшь и повторяешь, всего-то делов. Работает как ловкий компьютерный вирус или 25-й кадр в кино, убеждая свою жертву, что он – не привнесенная извне зараза, а ее собственная разумная и крайне важная мысль. Требуемый уровень способностей для постановки кода – "любитель" или ниже, даже "полный бездарь" справится с подобной задачей. Но, чем сильнее исполнитель – тем существеннее результат. Ваш с Клаусом вон сколько продержался, потянет на мировой рекорд. Теперь будет вопрос к тебе: основной посыл вашего с Клаусом наговора был... Есть предположения, Бекка?
– Откуда мне знать, я ведь не маг, возможно, "не любите друг друга"?
– Оно, конечно, так, да не совсем. В формулу наговора на нелюбовь обязательно нужно вписать обе стороны вопроса, так сказать, обозначить задачу для силы конкретно и поименно. Так что, звучал ваш общий словесный код, а это важно, чтобы он был общим(!), приблизительно вот как: "Клаус не любит Ребекку". Знакома эта мысль, Бекка, твоей многострадальной голове?
Я знала, что должна ответить. Но как признаться, что твой мозг не только вскрыли, вдоволь поковырялись в нём, но и оставили на прощание капсулу с медленно действующими ядом, который, как ты не сопротивляйся, однажды победит саму тебя и станет новою тобой.
– Но ты ведь мне сказал тогда, ну, в прошлый раз, что я боролась и победила, что проскочило только никакого секса... а теперь!..
– Так одно другому и не мешает! Наговор и кровный ритуал не связаны между собою какой-то неразрывной красной нитью, просто параллели, в вашем конкретном случае работающие на общую цель. За чувства еще можно побороться, но слово победить никак нельзя, особенно если слово как клещ-кровосос, впившийся в голое тело: трудно заметить, воздействует на организм минимально и так чертовски похоже на правду, просто невероятное сходство с реально возможным положением дел. В прошлый раз мы говорили о крови, сегодня - о мозге, чтобы ты поняла, что зачистить вас с "братом" пытались сразу во всех направлениях, по полной программе: изменение воли сердец, крошечный мозговой паразит и кое-что другое, но об этом самом "другом" мы чуть позже поговорим.
– Значит, Эстер не только залезла с грязными ногами в мои чувства, ко мне в душу, но еще и отравила сомнениями мой мозг?..
– Правильнее будет сказать: ваши с "братом" мозги. Ты, нежный душевно влюбленный цветочек, в конечном итоге поверила в грубую ложь, а Клаус, и без того параноик, трясущийся от нежности и нерастраченной страсти, мало того, что в тебе сомневался, стал сомневаться еще и в себе. Я ведь не просто так сказал тебе тогда, в нашу первую встречу в Старбаксе: это уже большая удача, что вы не сожрали друг друга живьем. Ну, насколько это возможно для мертвецов вроде вас. Просто слишком уж живенький микс колдовских процедур приобщила Эстер к вашему вампиризму, знаешь, как 26 в 1 и все эти 26 со сбоями, прорехами, помехами, мутанты, одним словом. Настоящие мутанты из гримуара старой суки.
– Калеб!
– Я думаю, пора уже называть вещи своими подлинными именами, а не искать благопристойные метафоры для крайне грязных и безнравственных поступков. А теперь мы возвращаемся к "другому". И вот в чем состоит весьма загадочный момент: почему мужчина, продолжающий любить даже сквозь серьезные сомнения и страхи, преодолевая всякий вздор, эпифорой засевший в голове, столетиями не проявлял по отношению к своему объекту страсти - тебе - непристойных и отнюдь не братских чувств? Будь этим мужчиной кто-нибудь другой, а не твой Клаус, я бы предположил: стеснялся, не решался, боялся смертного греха, но мы имеем дело с человеком напрочь лишенным моральных устоев и с неискоренимым комплексом живого бога на земле. Такой вот одиозный и раскрепощенный индивид не стал бы подавлял свои порывы, рано или поздно Клаус напомнил бы тебе о прошлом, о своих чувствах, о твоих, стал бы что-то требовать и что-то предлагать взамен, в общем была бы хоть какая-то активность по этому вопросу, но, как я понял, до Монтаны - ничего. Паранойя - да, паранойе ставим +, а вместе с ней страху потери, страху собственной любви и угасания любви ответной стороны, то есть твоей, все это есть и я все это услышал от тебя, ты мне раскрыла все детали вашей длинной и весьма насыщенной хронологии совместно проведенных лет. Но о прошлых чувствах - ничего. Вы день в траве-то вспомнили совсем недавно, с чего такая пустота и, согласись со мною, Бекка, крайне подозрительная стерильность?
– К чему ты клонишь, Калеб?
– Бекка, напрягись, мысленно вернись к человеческому опыту и чувствам, и скажи мне, что у вас с Клаусом было в плане интима, тогда, у реки?
– Ничего.
– Ты уверена?
– Да!
– Ребекка, ты лжешь мне в лицо?
– Нет, Калеб, ничего не было. Мы... были близки, но в самом невинном из смыслов - просто лежали в траве.
– Просто лежали в траве, говоришь... Вот он, ответ. Невероятной чистоты пробел, переливается на солнце и отражает свет, скрывая за своим сиянием наглухо забитое окно. Видимо, и эта ерунда прилипла к вампиризму и затянулась на тысячу лет. Какая мерзкая, неразборчивая в связях липучка это ваше кровавое бессмертие.
– Я ничего не понимаю, совсем...
– Третья часть великого плана доброй и страшно душевной женщины Эстер – забвение. Понимаешь, память-то у тебя подчищена, Бекка, в частности об интеракциях на полях, на лугах, у реки, где вы там "просто лежали в траве" после похорон маленького Генри.
– И ты ничего мне не сказал в прошлый раз?
– Сначала пришлось самому разобраться в деталях. Нельзя же было вывалить на тебя все скопом. Мы, маги, любим нагнетать, сгущая краски на палитре жизни, – потусторонним громоподобным голосом пробасил Калеб.
– Я злой, взбешенный вампир, которому, похоже, абсолютно все – павшие и уцелевшие – члены семьи врали на протяжении тысячи лет, при этом честными глазами глядя в лицо. Пожалуйста, не шути со мною, Калеб.
– За всех павших и уцелевших не стану ручаться, но Клаус тебе вот в этом моменте точно не врал, он, как и ты, ничего не мог вспомнить. Да и какие уж тут шутки... Но не вся правда открывается с первой секунды, понимаешь, над некоторым её аспектами приходится работать дольше, чем один сеанс.
– Я так устала...
– Вестимо.
– И что мне теперь делать с памятью? Пытаться вспомнить или расслабиться и продолжать получать удовольствие от забытья?
– Забвения. Ну, ты всё-таки дома не у сталевара, а у взаправдашнего колдуна! Будем пытаться до тех пор, пока ты не вспомнишь. Тем более, что вторая сторона уже достигла по данному вопросу внушающих надежду результатов.
– Клаус вспомнил?
– Мгм.
– Когда и как? И ты-то откуда это знаешь? Он, что, тоже приходил к тебе?! – я в ужасе вскочила из кресла. А вдруг он сегодня, сейчас здесь?! Все слушает и вот-вот выйдет из-за пыльной тёмно-жёлтой шторы со своею привычной наглою ухмылкой, искривившей пухлый рот.
– Бекка, успокойся! Присядь. Клаус даже не подозревает о моем существовании, и уж тем более не в курсе наших с тобой частных встреч. Просто у меня есть в Ньютоне связи, и есть должники, которые одним щелчком вот этих пальцев, – Калеб, и правда, щелкнул в воздухе большим и средним пальцами правой руки, – превращаются в надежный и полностью конфиденциальный источник информации.
Я опустилась обратно в кресло, хоть и без особого желания продолжать эту беседу, да и все наши встречи в целом. Что-то в манерах Калеба меня настораживало и даже немного пугало, как будто я впервые внимательно и близко рассмотрела его лицо, распознавая в миленьком барашке повадки тигра из индийских джунглей. Кем должен быть волшебник Калеб, чтобы в страхе перед ним вменяемый и трезвый человек добровольно согласился пойти на предательство неуязвимого первородного гибрида?
– Так что со мной было ещё до смерти на этих самых, на лугах?
– Ладно, попробуем сорвать твой маленький, но тугой ментальный замочек, – маг встал, обошел стол и зашёл мне за спину. – Заранее прошу прощения за все возможное, хоть и вовсе не обязательные, сопутствующие неудобства. – Он положил ладонь мне на лоб так, что большой палец оказался на переносице, а остальные - на гладко зачесанных в высокий конский хвост волосах.
Калеб быстро-быстро что-то зашептал на, кажется, ятвяжском языке, я успевала улавливать лишь обрывки фраз, отдельные слова: aucima 'деревня', weda 'дорога', wułks 'волк', gułd 'лежать', łaud 'ждать', mact 'смотреть', wułd 'хотеть', dodi 'давать', emt 'брать', ajgd 'кончить', miłdat 'любить', pramind 'помнить', ſłibd 'прятать', mort 'умирать'. И я сразу же поняла, о каких именно "интеракциях на лугах" выспрашивал Калеб.
– Но этого так и не случилось! – я возражала и возражала вслух, но тут передо мной, прямо мне в лицо распахнулось окно, грязное, с толстым слоем свалявшиеся от старости пыли и следами дождевых потеков на мутных и совершенно непрозрачных стёклах. Я его и раньше замечала, кажется, но мир за плотно сомкнутыми створками был надёжно спрятан от меня до этих самых пор.

Никто из нас двоих: ни я, ни Клаус, не был первым, там, у реки, никто из нас не победил, никто не был в итоге побеждён, просто Солнце встало с Луной в одну линию и затмение накрыло весь мир.
Я вижу картинку, но не могу вспомнить собственных чувств, которыми жила, дышала в тот момент. Хочется соврать себе, что это – всего лишь рукотворный мираж, злой навет хитрого колдуна Калеба с улицы Валентина, но в момент близости я почти физически чувствую руки Клауса на своих бёдрах. Не те, что теперь, не холеные руки гибрида, художника, праздношатателя, нет, прошлые, грубые и шероховатые, в мозолях и лучиках мелких сухих трещин, руки Клауса на моих бёдрах – это только они, руки мёртвого Ника.
– Хватит, прошу тебя!
– Нет. Ты должна досмотреть.
И я, молча, смотрю на сплетение тел под дубами, наблюдаю за тем, что веками назад отняла у нас ведьма Эстер.
Нет неловкости и гнетущего чувства обиды, только жжение, мне очень больно, моему телу, но где-то от горла до макушки – хорошо-хорошо, я люблю его сердцем, а тело – потерпит, тело может стерпеть и не то, лишь бы Ник был моим, был во мне. Я помню, как Клаус кончает, у него есть контроль и баланс, но неопытный Ник – чистый лист и ему хорошо-хорошо, от макушки до пяток, от сердца до тела. Боже, я все на свете стерплю, лишь бы видеть такое лицо.

– Вот и всё, – голос Калеба плавной волной возвращает меня в кабинет симметричного дома из кирпича и камня. Я сижу в том же кресле со слишком жёсткою спинкой и плачу, плачу громко и без стыда, потому что я все потеряла, потому что имею законное право оплакать потерю-потерь в кабинете волшебника, сидя в серо-зелёном потертом кресле с жёсткою спинкой.
Я лишь плачу, а Калеб молчит.
– Нельзя стереть физическую память.
– Прошу прощения, что? – голос сквозь слёзы больше похож на рокот лягушки, чем струящуюся человеческую речь. Пусть. Пусть будет лягушка, не важно, не страшно, сойдёт.
– Можно забыть, что тебя обнимали, но если обнимут опять, тело тут же вспомнит, что все это уже было, как дежавю, только не мемориальное, а тактильное. Ты тоже все вспомнила, может быть, даже в Монтане, знала про вид за окном, но за грязью не видела свет. А здесь, в Ньютоне, все обострилось, вышло за рамки, даже всплыл эпизод с "братом" в траве, пусть и в самой невинной из возможных редакций.
– Всплыл?
– Именно всплыл, но вам, скорее всего, показалось, что вы его и раньше помнили, просто забыли или даже договорились забыть. Так уж человеческий мозг справляется со всем новым: ах, конечно, было дело, было, я просто запамятовал о том дне! Физическая память как запись на резервный диск, в случае утери данных в центральном отделении, остается тихонечко жужжать в режиме сна на автономном генераторе, и будет ждать толчка к работе. Запах, цвет, звук, случайное касание рук и ты - БАХ! С первого взгляда полюбил незнакомца, увидел место из полузабытого сна, ощутил себя дома в далёкой чужой стороне – сколько таких "волшебных" историй случалось с людьми, просто не счесть.
– Хочешь сказать, их всех заколдовали?
– Ты бы очень удивилась, узнав статистику вмешательств, ведущих вот к такому результату.
– И все же ведьмы - зло.
– Не вини пистолет, Бекка, вини палец, спустивший курок. Без спроса на подобные услуги, мы заклинали бы грозу и шили талисманы от дурного глаза, работа бы точно нашлась, но людям хочется опробовать себя в роли Бога, а мы – лишь скромные вершители чужой злой воли.
– Бедняжечки. И как давно Клаус все помнит?
– Все или больше твоего?
– Есть разница?
– Да. Все – недавно, события так повернулись, что он стал нуждаться в помощи, видимо, по твоей части, и ему ее оказали с таким вот довеском – сорвали замок с, до этих пор веками пылившейся, кладовой. А вот общие очертания стали всплывать лет этак 5 или чуть больше тому назад.
– 5 лет?!
– Может, меньше. Может быть 3, не знаю, трудно сказать без личного контакта, а у моего источника нет способностей распознавать хронологию. Бекка, лучше скажи мне, ты, случайно или нарочно, кто вас, вампиров, поймёт, в этих вот временных рамках не поила его своей кровью?
– Нет! Он укусил меня всего один раз, в Монтане. А до этого я вообще брала пример с его ментальной кладовой – пылилась в гробу под замком.
– А тот случай Монтоне был?.. Ты уж не поленись сосчитать.
И я сосчитала:
– 4 года назад... – да, бессмертие лихо сбивает со счета таких мелочей как календарные земные годы.
– Тогда-то процесс и понесся во весь упор, карты сошлись. А вот где-то за годик, может, полгода до этого обмена слюнями и гемой – ничего, ни капельки донорской крови от Бекки к Никлаусу? Даже капля считается, я не шучу.
– На складе, в Чикаго, я пырнула его тем кинжалом, которым он заколол меня в 20-х годах прошлого века. Я порезалась и размазала капельку крови по серебряному клинку. Правда, всего одну каплю!
– И мы получаем заявленные 5 лет на эффект.
– Я поняла, хоть и не понимаю, как именно это случилось, что моя кровь запустила в нем некий процесс восстановления памяти, но что запустило аналогичную штуку во мне?
– Клаус и запустил, вы же связанные одним ритуалом, куда он – туда и ты пойдёшь, своею волей или силком потащит. Не Клаус, нет, магия из гримуара матери года Эстер. А ты еще негодуешь, когда я зову ее сукой.
– Я пойду... – мозг был слишком перегружен, чтобы вникать в шпильки Калеба в адрес магии, Эстер и их гримуаров.
– Иди, но ради себя же самой, не делай глупостей, Бекка.
– Даже и не думала.
– Думала, ещё как думала, и думаешь прямо сейчас. Поэтому, я хотел бы тебя попросить сгруппировать душевные силы и задержаться ещё на одну, последнюю часть разговора, заключительный акт этой драмы под названием "Твоя настоящая жизнь".
– Я не хочу ни о чем говорить! Мне нужен... не знаю, недельный антракт!
– Бекка, чудная милая нимфа Ребекка из каменных джунглей бостонских пригородов, это наша последняя встреча с тобой, по крайней мере, на данном отрезке моей, человеческой, жизни.
– Звучит как одно из тех зловещих пророчеств от полоумного Гонца Судного Дня на перекрёстке улицы Вашингтона и Республиканского проспекта, недалеко от дома, где я раньше жила.
– Нет-нет, религия в любой возможной форме – не мое. Не в том я семействе родился, чтобы веровать в Бога. К тому же, не всякая неизбежность – злой рок, как и не каждый злой рок неизбежен. Но тебе это не интересно. Я просто хочу, чтобы ты узнала всю историю до конца, сегодня, а не через n-ное количество лет. Я уверен, что факты, на которые я пролью свет, изменят твой мир и то пагубное решение всех проблем, уже наметившееся в твоей голове.
– Я ничего...
– Я же вижу. Просто посиди и послушай, можно молча. Идёт?
– Хорошо.
– Хорошо.



Прослушать или скачать Regina Spektor Eet бесплатно на Простоплеер



@музыка: Regina Spektor - Eet

@темы: Калеб, "Ритуальные жертвы", песня к главе, Клебекка" Ребекка, Клаус

URL
Комментарии
13.02.2024 в 02:55

Гость
Здравствуйте, приветствую всех участников форума!

Хотел бы поделиться с вами своим значимым опытом поиска надежного автосервиса в Оренбурге. После нескольких разочарований, я наконец нашел то место, которым действительно остался доволен — АвтоЛайф 56.

Что мне особенно понравилось в AutoLife, так это индивидуальный подход каждого специалиста этого сервиса. Мастера не только с высокой точностью решили проблему с моим автомобилем, но и предоставили полезные рекомендации по его дальнейшему обслуживанию.

Мне кажется важным поделиться этой информацией с вами, так как знаю, насколько сложно порой найти действительно надежный сервис. Если вы ищете качественный автосервис в Оренбурге, рекомендую обратить внимание на AutoLife 56, расположенный по адресу: г. Оренбург, ул. Берёзка, 20, корп. 2. Они работают с 10 утра до 8 вечера, каждый день, и более подробную информацию вы можете найти на их сайте: https://autolife56.ru/.

Надеюсь, мой опыт окажется важным для кого-то из вас. Буду рад почитать ваши отзывы, если решите воспользоваться услугами AutoLife 56.

Защита от угона
Больше ссылок
Обзор: лучший в городе автосервис в Оренбурге - сервис AutoLife56 Впечатление от проверенного автосервиса в Оренбурге завершился успехом: AutoLife56 Открытие: рекомендуемый автосервис в Оренбурге - АвтоЛайф Познакомьтесь о сервисе AutoLife56: наши сильные стороны в уходе за автомобилях в Оренбурге Обзор: лучший в городе автосервис в Оренбурге - АвтоЛайф 7d04bfa
URL

Расширенная форма

Редактировать

Подписаться на новые комментарии