Ритуальные жертвы
Часть 1. Аморальные уроды
9. Аморальные уроды. Другие.
Лавинный кемпинг был максимально приближен к природе, то есть ни тебе уборных, ни мангала для барбекю, ни, что и так уже понятно, нормальной телефонной линии – сплошные дикие леса Монтаны насколько хватает глаз. И если глаз блондинке, слава духам всех боров, хватало, то вот терпения – увы.
- Ты можешь стать волком не в полнолуние?
- Дай подумать... - Хейли театрально хмурится, как будто, правда, размышляя, и судя по одной этой гримасе, блондинка уже знает, какой последует ответ - Нет!
- Тогда придется просидеть здесь до наступленья темноты…
Ребекка с отвращением посмотрела на себя сверху вниз, от груди до мысков кед, оценивая свой печальный и совершенно непотребный внешний на –45 из 10 возможных.
- Нет слов, просто нет слов.
- Ты можешь пойти домой пешком прямо сейчас, не вижу здесь большой про…
Ребекка перебила:
- В таком виде?!
- А как бы я могла тебе помочь, стань волком?
- Ну, сбегала бы к нам домой, позвала Эллайджу, чтобы он за мной приехал.
- Ты, может, не заметила, но я сама сейчас немного неликвид.
- Заметила. Весьма печальная картина.
- Ты вытолкнула меня из машины на полном ходу!
- А что, ты предпочла бы своему месту в зрительном зале роль второго плана в самом огненном шоу? Боюсь, что из того стального месива конкретно ты вообще бы вряд ли выбралась одним куском, но если бы, случайно, и повезло не разойтись на мини-пазл «Собираем Хейли», то Ник бы тебя попросту добил на том же самом месте.
- Спасибо, что уберегла от смерти, хотя во всю эту историю меня втянул никто другой как ты.
- Он бы тебя и возле дома придушил… - Ребекка села рядом с Хейли на одном из бревен, служивших в кемпингах подобием дивана. – Я просто спасала твою волчью шкуру. Согласна, получилось не особо, но битая живая, всегда приятней мертвой целой. Думаю, Эллайджа со мною согласиться.
О Клаусе они не говорили. Ребекка просто делала вид, что ничего сверхстранного у Сенного ручья с ней не произошло, а Хейли пятой точкой понимала, что пока она молчит – она живая битая, и всякая живая гораздо лучше мертвой.
- Ник иногда сходит с ума, - сказала в пустоту перед собой Ребекка. Хейли промолчала.
- Хотелось бы его остановить, но… - тяжелый вздох вампирши не заставил, застывшую в подобии истукана на бревне, волчицу открыть свой рот и дать какой-нибудь нейтральный уклончивый ответ.
- Как ты сама могла заметить, в этой борьбе я чуточку слабее Ника.
И тут уж Хейли не смолчала:
- Но есть Эллайджа…
- Эллайджа… Влияние Эллайджи на Ника выглядит приблизительно вот так, - Ребекка резко вскинула руки в стороны, как дирижер перед оркестром, и пронзительно закричала - Сдвиньтесь!!!
Но Скалистые горы остались безучастны к ее прямому приказу.
- Наглядно?
- Вполне. Значит, старше Эллайджа, но старший – Ник.
- Не зови его так!
- Почему?..
- Ника Ником зову только я.
Ладно, видимо, там вся семья с прибабахом. Он ей шею свернул, а она его имя блюдет.
Внезапно Ребекка вскочила с бревна и прислушалась.
- Что транслируют? Надеюсь, не баскетбол, не люблю баскетбол.
- Помолчи, мелкий волк, нас зовут.
Вампирша схватила Хейли за плечо и тут же понеслась куда-то к югу сквозь лесную чащу, буквально волоча волчицу за собой. Сначала та сопротивлялась, вырывалась, даже пыталась укусить блондинку, однако, не особо преуспев в борьбе, сдалась на милость, мчащейся стрелой сквозь сырой замшелый ельник, сестрицы Майклсон и малодушно разрешила тащить себя, куда ей только вздумается.
Спустя не менее чем 25 минут и 5 разлогих елей Дугласа, в которые с размаху влетела Хейли по пути к, известной лишь одной Ребекке, цели, они уже стояли у дороги, где, облокотившись о черную блестящую машину, их поджидал…
- Эллайджа, - сказали хором Хейли и Ребекка.
- Уединяю вас своим уходом, - сообщила, даже не удостоив взглядом брата с Хейли, усталым голосом Ребекка и поднялась наверх.
- Пожалуй, и мне пора честь знать, - засобиралась домой грязная побитая волчица. – Кстати, спорный телефон разбит на дребезги стекла в результате действий Ваших родственников, вопрос закрыт и припечатан.
Но уйти Хейли попросту не дали. Эллайджа положил ей руку на плечо и тихо, но уверенно сказал:
- Я могу заставить тебя остаться и все мне рассказать, но предпочел бы видеть в нашем разговоре жест доброй воли с твоей великодушной стороны.
- Еще никогда прежде добрая воля не достигала подобных степеней вынужденной добровольности.
- Отчаянные времена настали, Хейли, я вынужден стать неразборчивее в мерах.
- Ладно, говорю как есть: ехали мы, значит, ехали, и тут сестра Ваша заулыбалась как выпавшая из гнезда кукушки, открыла дверцу около меня и вытолкнула покататься по асфальту, а пока я считала ребрами щебенку около дороги, за нею увязался Ваш же брат, грустно и широко известный Клаус, догнал, пытался обогнать, только Ребекка не далась, а врезалась в его машину и они вместе полетели в тартарары, чтоб, выбравшись оттуда, Ваш брат схватил сестру, трусил ее как грушу, кричал, а после, - Хейли не могла не сделать паузу перед этой частью истории. Это была не ее тайна, но стоит только начать врать, Эллайджа тут же все поймет и снова погрузит ее в тот транс, который был благополучно испытан на ней в центре Святого Иосифа. И тогда она расскажет абсолютно все, даже то, чего действительно не хочет сообщать старшему брату Клауса с Ребеккой. – А после он ее поцеловал, не получил ответа, сломал ей шею и сбежал, а я сквозь лес тащила Вашу драгоценную сестру в ближайший кемпинг, где позже ею и был заслышан Ваш своевременный спасительный зов. Теперь я могу пойти и обработать свои раны?
- Я вызову доктора, пока ты воспользуешься одной из гостевых спален, чтобы освежиться.
- Мистер Эллайджа, - пыталась подавить свой гнев волчица, но ее выдали потяжелевшее дыхание и колючий резкий взгляд.
- Отчаянные меры, отчаянные меры, Хейли. Прошу тебя принять мои условия как акт отнюдь не доброй воли, а услугу, которую однажды, так или иначе, я обязательно тебе верну. Прошу.
- Показывайте Вашу гостевую спальню.
- Наша семья... особенного толка. Мы вампиры...
Эллайджа сидел напротив Хейли, чистой, с обработанными ранами и одетой в новую одежду, предусмотрительно захваченную добрым доктором для, цитирую, «девочки-бедняжки».
Внушение работает на славу.
В библиотеке, где они и обосновались для беседы, было уже достаточно темно, но каждый из них видел в темноте, так что оба просто не нуждались в свете люстры в форме разлогих и витиеватых рогов оленя, висевшей аккурат над ними.
- Да что Вы говорите, а я-то думала, что вы ортодоксальные мормоны.
- ...вампиры уже очень много лет. За эти годы с личностью каждого из нас произошел, по меньшей мере, целый ряд своеобразных трансформаций.
- Ага, значит, когда-то Клаус не целовал свою сестру как, в общем... не сестру, и даже если целовал, то после шел жечь города и пить вино из черепов младенцев, а не сворачивал сестренке шею, чтоб после со всех ног бежать куда-нибудь, ну, скажем, в Крэнбрук или Летбридж.
- Прошу прощения, куда?
- В Канаду, мистер Майклсон, в Канаду. Британская Колумбия и, соответственно, Альберта.
- Ты хорошо знакома с картой, Хейли.
- Ну, волка ноги кормят, не правда ли, мистер...
- Эллайджа, я ведь просил, зови меня Эллайджа.
Хейли несмело и чуть натужно улыбнулась разбитыми о крошево асфальта и донельзя распухшими губами, и, глядя на Эллайджу исподлобья, она все же кивнула, соглашаясь оставить мистера Майклсона в прошлом.
- Однако, о насущном.
- О Клаусе и поцелуях.
- Да, о моем младшем брате.
Эллайджа ненадолго замолчал, а Хейли, воспользовавшись паузой, осматривала интерьер библиотеки: за время своих прежних визитов в дом вампиров в этой комнате ей побывать как-то не доводилось. «Обитель Эллайджи» безошибочно определила Хейли статус комнаты, когда ее задумчивый хозяин решился вновь заговорить:
- Тебя, наверняка смущает событие, свидетелем которому ты стала на Дороге к Солнцу.
- Авария? Сломанная голова? Или ты о поцелуе?
- Хейли.
- Ну, я не знаю, вы же как движимые ископаемые, может, на время ваших человеческих жизней как раз и выпал период дикого кровосмешения как лучшего из вариантов продолжения рода. Чтобы не допустить в семью плебеев. И в вашем доме такие поцелуи норма поведения. Может, и ты сестру целуешь… и не только…
- Хейли!
- Прости, я креплюсь и хорохорюсь, но да, я все же в некотором роде смущена. И не только этим поцелуем. Поцелуй бы я еще пережила, но…
- Но?
- Ох, не думала, что этот день когда-нибудь настанет и мне захочется поговорить с одним из братьев Майклсон про секс с другим из братьев Майклсон, но дело в том, что во время обозначенного выше секса, второй из братьев Майклсон упорно называл меня именем младшей сестры братьев Майклсон.
- Он звал тебя Ребеккой во время…
- ДА! Не надо это повторять! А мы ведь с нею даже не похожи…
- Похоже, что Никлаус теряет остроту рассудка, ничем иным я объяснить себе события последних месяцев не в силах.
- Месяцев?!
- Не понимаю, что с ним происходит, она же его младшая сестра… И все эти его картины… Так много этих, устрашающих своим натурализмом, портретов нашей дорогой сестры… Все возвращается к истокам, а это не сулит добра нашей семье… Все это никогда нам не сулило ничего благого…
- Прошу прощения, до девушки еще доходит изумительная новость о месяцах, а ты уже бежишь куда-то далеко, к истокам. Либо говори подробней, либо я пойду и дам тебе возможность побормотать себе чего-нибудь под нос в самой лучшей из компаний – наедине с самим собой.
- Когда мы были живы еще не силою заклятья нашей матери, а силой ее чрева, случился отравляющий момент для всей нашей семьи – мать изменила Майклу, нашему отцу.
- Ребекка?
- Нет, Никлаус. Но хуже только то, что Майкл все узнал и… относился к брату… жестоко и несправедливо.
- Ты называешь отца Майклом?
- На это есть свои причины. Он избивал Никлауса порою до того немилосердно, что брат не мог даже ходить.
- А Клаус – ваш сводный брат?
- Единоутробный. Прошу тебя, не отставай от моей мысли.
- Да я уж тут стараюсь как могу. Просто, выходит, что Клаус и Ребекка только наполовину родственники, так что…
- Я говорил тебе сегодня и не погнушаюсь еще раз повторить – не все решает кровь, особенно в вопросах семейного единства.
- Как скажешь. Продолжай о Клаусе, который не мог даже ходить.
- Ребекка сразу полюбила своего Ника…
- Даже так?!
- Конечно, как сестра! Она была его девичьей тенью, и сходства между ними было больше всех, голубоглазые блондины из всех детей нашей семьи – только они.
- Так есть еще другие?!
- Хейли!
- Молчу, - волчица Хейли подняла руки в жесте, которым принято сдаваться добровольно в руки полиции при задержании, в этом вопросе у нее был некоторый опыт.
- Конечно, для мальчишки сестренка-хвостик редко добрый друг, но в силу обстоятельств, сложившихся внутри нашей семьи, Никлаус был безумно одинок. Ребекка стала его спасеньем, для нее он становился сильным, смелым, пытался хоть как-то противостоять гневу отца, брал на себя любое прегрешение сестры, держал ее за руку, в те ночи, когда над нашею деревней бушевали, сыпля своими молниями, грозы.
- Сейчас даже я, лишенная эмоций одиночка, безумно захотела, что бы в конце истории герои поженились. Но между тем, о ком ты говоришь, и Клаусом, которого я знаю, земля не просто разошлась, образовав крутую пропасть, она реально расползлась на пару разных континентов с глубоким бесконечным океаном посреди.
- Наша семья менялась очень долго, но вектор перемен всегда был абсолютно неизменным – мы падали все ниже, погрязали в скверне все сильней и, наконец-то, безвозвратно потеряли свои души. Сейчас ты видишь нас достигшими самого дна и окопавшимися там навечно.
Не зная, что ответить на такое, волчица просто промолчала.
- Никлаус полюбил Ребекку как женщину еще до обретенья вампиризма, вернее, в его конкретном случае, до обретенья статуса гибрида.
- По логике, мне стоит уточнить: гибрид – это что?
- Смесь вампира с волком.
- Так он еще и волк?
- По линии отца.
- Отлично, буду знать. Теперь: ДА ТЫ, БЛИН, ШУТИШЬ, ОН ПОЛЮБИЛ ЕЕ ЕЩЕ ЖИВОЮ, А ТЫ ТУТ ГОВОРИШЬ «ТЕРЯЕТ ОСТРОТУ РАССУДКА ПАРУ ПОСЛЕДНИХ МЕСЯЦЕВ»?!?
- Зачем же так кричать, Ребекка может нас услышать!
- Прости, конечно, но информацию такого рода, нужно как-то иначе сообщать, а не мимоходом «Клаус гибрид, мы все на дне, мой брат бы с удовольствием женился на собственной сводной сестре лет так 500 тому назад».
- Больше тысячи, мы родились в 10 веке.
- Так он и, правда, – хмыростарь.
- Прошу прощения?
- Не беспокойся, я тут немножко о своем подумала. Никлаус… То есть Клаус полюбил Ребекку? Еще тогда, в 10 веке?
- Да. И это сделала из Майкла нечто похуже, пострашнее, чем мы могли предвидеть.
- Понятное дело, сын в сестру влюбился.
- Он ему не сын, так же как Ребекка Никлаусу по крови не сестра.
- Сейчас я из последних сил стараюсь не кричать…
- И я тебе за это благодарен.
- Они… Не родственники?
- Не все…
- Да, да, я помню, не все решает кровь! Но кое-что она таки решает!
- Он вырос вместе с ней, она – его сестра, душа важнее тела, и я решил, что вместе с чарами Эстер, нашей с ним общей матери, он выпил пусть и малую, но толику рассудка, после гибридизации Никлаус отступился от сестры. Нашу семью спасло великое проклятие, разрушившее каждого из нас под корень. Разве не смешно?
- Ни капли. Он знает, что Ребекка – не сестра?
- Нет, это лишнее и…
- Скажи ему.
- Хейли, я уважаю твою участие в судьбе моего брата в силу обстоятельств, связавших вас…
- Скажи ему!
- Но эта новость может разрушить… Нет, не так, она наверняка разрушит нашу семью, она разрушит самого Никлауса. Тысячу лет она его сестра, пусть и не силой общей крови…
- Скажи ему!!! Нельзя скрывать такое!
- Она его сестра тысячу лет! Не все решает кровь, – повысил голос на октаву всегда степенный и даже малость флегматичный чудной Эллайджа.
Хейли замолчала, встала с кресла и пошла к двери. Но, прежде чем уйти, обернулась в сторону Эллайджи:
- Ты так уверен, что эту вот семью можно спасти молчанием и ложью? Что Клауса спасет его безумие, растущее из одержимости сестрой, Ребекку, которая одна имеет право звать брата Ником, спасет речитатив «не все решает кровь», или тебя, как человека окопавшегося на самом дне навечно, спасет такая ноша на душе? Хоть я не разбираюсь в ваших играх, но даже мне, простому чужаку, понятно: в этой партии давно назрел свой эндшпиль, а ты сидишь здесь и боишься сделать шах.
Прослушать или скачать The Family Jewels бесплатно на Простоплеер