Ритуальные жертвы
Часть 1. Аморальные уроды
5. Аморальные уроды. Другие.
Хейли живет в смешном и кособоком домишке в бухте Тайлера, застрявшей на покатом берегу между широким и всегда холодным озером Глупцов и каменистою крутой горою, поросшей хвойными лесами. Не очень-то уютное жилище. Работа в заповеднике на острове Мустанга сама по себе, мягко говоря, не слишком прибыльное дело, а уж на принудительных работах не платят вообще ни цента.
Не стоило ей угонять ту чертову машину! За 5 минут протеста против фостерной системы дали 6 месяцев общественных работ.
Проблема еще в том, что лошади боялись Хейли… Волки не лучшие друзья конскому роду, и это если деликатно описать проблему. Когда ее лягнула третья кобыла за первых полтора часа работы, хотелось плакать, биться головой о тумбу бара и запивать печаль холодным виски. Вот где-то так она и оказалась в постели Клауса. Отличная дорога, по кольцевой из Содома да в Гоморру. Но Бог с ним, с кровососом, который, в пьяном угаре, во время секса называл ее стабильно чужим именем, видали и похуже. Проблема даже и не в телефоне, который у нее один за, дайте подсчитаю, последних 8 лет, а на другой копить придется где-то столько же, если не дольше. В конце концов, звонить ей некому, кроме офицера-надзирателя, руководителя работ на острове Мустанга и старой бабушки-волчицы, живущей в горах возле Глейшера. Сейчас у Хейли всего одна проблема: чертов социопатов брат сломал ей руку!
Кровь капала на старые трухлявые ступени, ведущие к ее хибарке под горой, пока она искала по карман ключи от рухляди-дверей, открыть которые с ноги гораздо проще, чем ковыряясь в ржавом, видавшем виды навесном замке.
Как хорошо быть денежным мешком-вампиром, и как хреново волком-сиротой.
Ключи пропали. Придется либо, правда, вышибать хлипкую дверь, либо лезть в окно второго этажа, где находилась спальня Хейли – старый свалявшийся матрас, лежащий прямо на полу.
Со сломанной рукой карабкаться по стенам было труднее, чем обычно, но злость гнала волчицу вверх.
- Какой приятный вечер для прогулки по стене, а с крыши должен открываться чудный вид на озеро и Полсон.
Волчица поняла, что отпустила здоровою рукой раму окна, схватившись за которую, держалась на уровне второго этажа, только когда свалилась в заросли кустов снежноягодника, растущие вдоль дома.
- Будь проклят день и час, когда у федеральной социальной службы США возникла гениальная идея направить меня жить в Монтану. Могли бы сразу пристрелить и оградить меня от этой утомляющей пародии на жизнь.
Карабкаться по стенам было проще, чем выбраться из чертовых кустов.
Внезапно Хейли подхватили под мышки чьи-то руки, ясно чьи – социопатова чудного брата, и 2, ну, может, 3 мига спустя она уже стояла перед брюнетом в дорогом пальто. Отлично. Просто замечательно! Она, взмыленная, со сломанной рукой, стоит в зеленой парке с бурым рукавом, пропитанном ее же кровью, в джинсах с прорехами не ради моды, а потому, что жуткое старье и с волосами, полными листвы и мелких веток из разломанных кустов, напротив человека, чье пальто стоит дороже, чем ее дом и все что в нем стоит.
- Боюсь, что это – моя вина.
- Моя пародия на жизнь?
- Рука, - Эллайджа бережно взял Хейли за запястье сломанной руки и попытался потянуть к себе.
- Да Вы, блин, издеваетесь! Сначала поломали, теперь хотите оторвать?!
Эллайджа тихо засмеялся.
- Что смешного?
- Оторванные руки особая черта нашей семьи, так в ней мужчины выражают симпатию своим избранницам.
- Отличная семья. Пойду, попью из озера, вдруг там живет чудовище, которое утащит меня в бездну.
- Чудовища сейчас живут с большим комфортом, ты ведь сама неоднократно посещала наш дом.
- Два раза: первый ради секса без любви, второй ради ущерба здоровью средней степени тяжести. Не могу пока определиться, что мне понравилось больше.
Эллайджа снова засмеялся, и Хейли с опозданием осознала, что запястье ее руки все так же сжато между холодных тонких пальцев – холод немного ослаблял тупую ноющую боль.
- Страховки нет?
- Э-э-э, привет, я - Хейли Маршал, а за спиной у меня дом, в котором я живу, вопрос страховки все еще актуален или отпал как таковой?
- Я нашел твой телефон, - социопатов брат достал из кармана поцарапанный и местами облезлый старенький мобильный Хейли. На этот раз волчице захотелось влепить пощечину себе или еще разок свалиться в снежноягодник, неважно, лишь бы не стоять зачуханной дворнягой с перебитой лапой перед холеным кровососом, в лице которого легко читалось одно единственное чувство – жалость к Хейли. Бедность не постыдна – это мог сказать только болван, который нищету и серость видел разве что в кино. Самой же Хейли от стыда хотелось провалиться прямо в ад или еще куда пониже, лишь бы не ощущать на своей шкуре поток сочувствия Эллайджи.
В медицинском центре Святого Иосифа не пахло ни хлором, ни мылом, ни тем специфическим остро-фармацевтическим запахом, который витает в бесплатных клиниках для нищебродов. А в приемном покое у них висела плазма и стоял камин, электрический, а не настоящий, но камин! И ни одного наркомана, скрученного ломкой где-нибудь под пластиковым стулом, на горизонте. Только бабушки с ходунками, розовощекие младенцы на руках у пышнотелых рожениц и импозантные мужчины в халатах и домашних тапочках, читающие «Вестник долины» или «Маяк Глупцов» [кто вообще дает газетам
такие чудовищные названия?!].
Хейли сидела в бежевом кресле, обтянутом жаккардом в мелкий розовый цветочек, и смотрела на проезжую часть 13 Восточной Авеню как загипнотизированный удав на кролика-флейтиста. Эллайджа подсел в соседнее через журнальный столик кресло и немного шутливо прошептал, глядя волку в глаза:
- Отомри.
Девушка встрепенулась и осмотрелась по сторонам.
- И где я сижу?
- В больнице.
- И почему я не помню, как попала сюда?
- Провалы в памяти после падения в пузыреплодник?
- Это снежноягодник.
- Не думаю, - улыбка кровососа приобрела оттенок снисходительности. Умные люди такие умные, им только дай повод и будешь целый день слушать образовательный аудиоканал без шанса заглушить сигнал.
- Как скажете, мистер…
- Эллайджа. Эллайджа Майклсон.
- Митсер Эллайджа.
- Можно просто Эллайджа.
- Не думаю.
Хейли вскочила с удобного кресла, и, повернувшись лицом к, оставшемуся неподвижным, вампиру, с высоты своей новой позиции сообщила:
- А деньги я Вам верну. Не скрою, не скоро, но все до последнего цента. И, на будущее, мистер Эллайджа, когда Вам случится увидеть в зарослях у озера мой изуродованный, истекающий кровью почти что труп, не откажите девушке в услуге – пройдите мимо, хорошо?
- В твоих словах есть очевидный смысл, но постоянная борьба с болью и страхом это еще не сила. Я сломал твою руку, стало быть, мне ее и чинить. Ничего личного, Хейли.
- Как скажете, мистер Эллайджа.
На улице, уже за дверью Святого Иосифа, волчица прислонилась к одной из красных кирпичных колонн, на которых держался гипсовый козырек над центральным входом. В бок что-то жало и здоровой рукой девушка нащупала в кармане, который по идее должен быть пустым, несколько предметов. При ближайшем рассмотрении это оказались ключи от ее дома и телефон, но не потрепанная жизнью раскладушка Веризон от Моторолла, а продолговатый прямоугольник с чистым стеклянным экраном, на задней панели которого красовалось надкушенное яблоко серебряного цвета. Когда Хейли вернулась в приемный покой, то от мистера Эллайджи уже и след простыл.
Прослушать или скачать Marina And The Diamonds Rootless бесплатно на Простоплеер