Ритуальные жертвы
Часть 1. Аморальные уроды
4. Аморальные уроды. Она.
Машина, скомканным куском железа, лежит на дне оврага под горой, так что домой пришлось вернуться пешим ходом. Сегодня была пятая машина. Я, кажется, прочно вошла во вкус таких забав.
В доме сплошная темнота. Эллайджи нет, а Клаус снова поджидает как волк в кустах, как может только он один – тихо как мышь, но очевидно как маяк по курсу. И не успела дверь захлопнуться за мной, как с кресла у камина прозвучала насмешливая речь:
- Наш дорогой Эллайджа встретил девушку.
- М-м-м. По общим правилам нашей, в корне испорченной семьи, она должна была сначала перестать с тобой, а значит это или наш школьный президент, с горящими энтузиазмом и безумием глазами - но это сразу нет, Эллайджа не настолько неразборчив. Или бармен, по совместительству психолог и на полставки продавец в суконной лавке, но ты ее еще пока не бросил, а значит, в круг интимных интересов дорого Элла она на сей момент не входит. И остается эта оборванка-оборотень из чудной фостерной семьи. Я голосую за бездомную маленькую шавку в большой беде? Я угадала, Ник?
Не то что бы я так хотела спорить с братом, но и не спорить с ним - как вовсе не дышать. Жаль, я так редко вспоминаю, что дышать мне совершенно незачем. Привычка.
Один рывок и Ник стоит передо мною. Как жаль, что я отлично вижу в темноте. Огонь в его глазах должен гореть в камине, а не во взгляде, застывшем на моем лице.
- Прости, сестренка, приз не приготовил.
- Куда уж лучший приз, чем новообретенная бездомная сестрица - оборотень, которая спала с обоими моими братьями. Служба социальной защиты детей заберет меня из вашего вертепа и отправит куда-нибудь в Иллинойс или Мичиган, подальше от тлетворного влияния разнузданной семейки.
- Не торопись укладывать в дорогу саквояжи, маленький волк пока не совратила дорого брата, а так, отвесила пощечину за грубость.
Ник улыбается так широко, что хочется сорвать с места и бежать лесами без оглядки, но я, овца среди волков, стою на том же месте неподвижно, как каменная дура во степи, зачем-то продолжая наш опасный диалог.
- Маленький кто?
- Маленький волк, - певуче повторяет брат, - не нравится?
Ник никогда не шутит, он глумится. Над этим волком, над Эллайджей, надо мной, над нашей слабостью, всегда пасующей перед его нахрапистою силой. И если мы оскорблены, унижены, сидим в углу и тихо плачем - он выиграл, он триумфальный генерал на поле нашего смирения и сокрушенной безысходности. За сладостью своих побед он опрометчиво не замечает, что изо всех в нашей семье по краю ходит только он один. Легко сказать, что тебе все равно, что никто тебе не нужен, но потерявший плачет неспроста. Пока Ник улыбается мне мрачной и насмешливой улыбкой, из-за его плеча робко глазеет страх быть брошенным, остаться одиноким. Из-за его плеча глазеет его будущая жизнь. А я в ответ ей широко и чуть наивно улыбаюсь. Когда она задаст всему вокруг тоскливый и немыслимо печальный тон, я буду уже очень далеко. В моей судьбе нет места будущему Ника.
- Ну, почему, чирлидер, бармен и карликовый волк-бродяжка однажды встретились в постели моего брата-психопата, отличный анекдот для Иллинойса или Мичигана, с него, пожалуй, я и начну знакомство с новой фостерной семьей.
Мороз в его глазах, в секунду погасивший прежнее лихое пламя, не просто обжигает, если бы Ник сумел и если бы посмел, то от меня осталась бы лишь горсть искристой и холодной пыли на ковре. Широкая улыбка брата оползает, пухлые губы обретают их естественный злобно-капризный выпирающий изгиб.
Безжалостная цепкая рука хватает грубо и привычно, мое предрлечие саднит и, кажется, будто сейчас Ник выполнит свою недавнюю угрозу и правда оторвет мне руку. Не за назойливую дробь по деревянному столу, за то, что я осмелилась, пускай не прямо и открыто, но все-таки сказать мое заветное "свобода".
Которое в его ушах звучит как вой сирен, предупреждающий о призрачной угрозе для его полной и неделимой власти надо мной. "Предательство! Предательство! Предательство по курсу!" Одним рывок и я вторгаюсь в его личное пространство. Он смотрит мне в глаза с каким-то одному ему известным смыслом. А после делает движение рукой, и мое тело изменяет положение. Ник повернул меня к себе спиной и плотно обхватил за плечи, прижав к своей груди. Я чувствую своей лопаткой как быстро-быстро бьется его сердце. Ник взбешен.
- Хотел бы я, сестренка, посмотреть на этого безумца, который попытается тебя у нас отнять. Я не делюсь игрушками, Ребекка.
И вместе с колотящимся о ребра сердцем Ника, я чувствую его дыхание на шее. Он склонил голову немного набок и просто смотрит мне в затылок в кромешной темноте ночного холла. Я не боюсь его, не его рук, уж если и бояться Ника, то только его мыслей. И своих собственных чувств. Не тех, которые
свободно мечутся по поверхности, порождая язвительные остроты и колкие взгляды. Не насмешливого презрения и равнодушия к старшему брату я боюсь, не ненависть сжимает мое горло покрепче его стиснутой руки, больше всего меня пугает лишь то чувство, что бьется под моей лопаткой вместе с сердцем Ника.
Я сглатываю и спокойно, насколько позволяет положение, отвечаю:
- Скажи это Эллайдже, это его избил твой карликовый волк, рядом со мной только чирлидер и я с огромным удовольствием сыграю ее пустою головой в лакросс или софтбол.
Ник прижимает меня к себе еще сильнее, обвив голые плечи как холодная лиана из мышц и стали, и если даже кости хрустнули под этой цепкой хваткой, то тут же начали срастаться.
- Что мне Эллайджа, волки и софтбол, - насмешка в голосе сменилась смертной скукой, захват ослаб и в следующий миг Ник уже неспешно поднимался по деревянным, и оттого слегка скрипучим, ступеням на второй этаж.
Мне нужно убираться из этого вертепа! Пока он не переродился в склеп одним ударом тонкого кинжала, чей кончик смочен в сером матовом растворе из пепла дуба и моих собственных слез.
Прослушать или скачать Supertramp Don't Leave Me Now бесплатно на Простоплеер