Ритуальные жертвы
Часть 1. Аморальные уроды
3. Аморальные уроды. Он.
- Четвертая машина за последний месяц, дорогой Эллайджа.
- Наша сестра обзавелась печальным хобби, не первым и боюсь, что не последним.
Мне хочется его убить, и я бы мог его убить, но тогда Майкл победит. Опять. В который раз. И я неспешно растираю между пальцев пойманную на лету пылинку, я улыбаюсь брату той самой кровожадною улыбкой, от которой Ребекку раньше пробирала дрожь. Теперь ее ничем не проберешь.
Дом слишком мрачный и холодный даже для древнего семейства упырей. Я закрываюсь в мастерской, пытаясь рисовать пейзаж за широко распахнутым двустворчатым окном, но вместо гор на прогрунтованном холсте, помимо моей воли, проступает нежной линией изгиб чужого тела от лопатки до бедра. И бешенство внезапно бьет по нервам на самых кончиках дрожащих пальцев рук. В один момент мольберт разломан на сухие щепки, от полотна лишь кучка влажных лоскутов на дощатом полу, а красками, с отброшенной палитры, измазаны одежда, руки и лицо. Я слишком стар, чтобы страдать от пубертата, но дело ведь и не во мне, все дело в ней.
В ней что-то есть и это "что-то" заставляет меня сходить с ума мучительно неспешно, как будто отдирать от свежей раны присохший кровью бинт чуть-чуть, по миллиметру, смакуя боль как вкус нежнейшей пищи, как аромат коллекционного вина, как теплоту от разожженного камина в холодный зимний день.
Когда она со мной груба, я так отчаянно нуждаюсь в ее объятиях, в холодных маленьких руках на моей шее, в той девочке, которой мне не встретить, увы, нигде и никогда. Той девочке, чья тень живет в соседней с моей спальне.
Но стоит ей устало покориться моему велению и сделать шаг навстречу, во мне бесследно исчезает всяческая нежность, и просыпается презримый и презрительный мучитель.
Звонок, еще звонок и стук молоточка – волчьей головы со стороны парадной двери так бесконечно вовремя вытягивает мой рассудок из пучины слишком грустных и, без сомнения, весьма опасных мыслей. Неужто к нам пожаловал обед?
Бросив кисти в древнюю вазу, наполненную до краев бурой водой, я выхожу на широкую балкон-площадку, служащую своеобразным коридором второго этажа - отсюда превосходно видно парадный вход в нашу нескромную обитель. Эллайджа открывает дверь. Стоило бы завести дворецкого, но в этом мелком городишке такие вещи привлекут к тебе больше ненужного внимания, чем подростковая беременность от отчима-наркоторговца. И если уж я вспомнил о подростках с нелегкою сиротскою судьбиной, то по законам жанра у двери должна стоять она, унылая работница из заповедной зоны. Хейли Маршал. Девушка без вкуса, рода-племени и проблеска хоть сколь-нибудь достойных перспектив. Хотя, она уже в том месте, которого вполне себе достойна – забытый Богом и большинством людей убогий Полсон, штат Монтана.
- Девочка-скаут? - с сомнением улыбается Эллайджа.
- Девочка на общественных работах с острова Мустанга, забыла свой мобильный в его - показывает пальцем прямо на меня - спальне.
- К нам волки, дорогой Эллайджа!
Я улыбаюсь Хейли Маршал, она лишь смотрит на меня Ребеккой. Разный подход - один и тот же результат, мой мир стал уж как-то слишком предсказуем.
- Значит, печенья нам сегодня не предложат? – улыбка милого Эллайджи была, пожалуй, даже слишком милой для оборотня Хейли. Работница из заповедной зоны острова Мустанга так посмотрела на Эллайджу, что в его желудке просто обязана была свернуться, выпитая на завтрак, донорская кровь.
- Мой. Телефон. – Членораздельно повторила гостья и еще раз растянула широкий рот в улыбчивом оскале, на этот раз, нацелившись в меня.
- Я выбросил его, - и безучастно поведя плечами, возвращаюсь в мастерскую – продолжать творить разгром.
Не знаю, мой восхитительный вампирский слух тому виной, или надрывный голос Хейли, но я прекрасно слышу все проклятья, которые она так щедро сыплет мне вослед. Но самое смешное, маленький волчонок, что большинство из них давным-давно сбылось и я придумал для себя проклятья пострашнее.
Эллайджа вежливо, но неуклонно выставляет Хейли вон, что-то трещит – если они сломают дверь, то первую ждет смерть, второго – кое-что похуже смерти. Но вот сиротка волк, похоже, как-то извернулась и все-таки сумела залепить прощальную пощечину дражайшему Эллайдже и, вырвавшись из его цепких рук, теперь бежит по подъездной аллее в лес, которым окружен наш милый скромный домик. Мне незачем смотреть, я все это прекрасно слышу, какая пылкая симфония безмолвной перебранки на скучный бытовой мотив. Брат поднимается по лестнице и, приотворив дверь в мастерскую, спешит мне сообщить:
- Прелюбопытная девица.
Эллайджа потирает щеку, я улыбаюсь – прелюбопытная девица в его устах о многом говорит: еще не слишком очевидном, но, без сомнения, большом потенциале, внезапно вспыхнувшем на безнадежном горизонте Хейли-волка.
- Куда ты дел ее мобильный, Клаус?
Ты думаешь, что знаешь меня, брат. Самонадеянность в нашей семье смерти подобна, и путь ее плутает, но ведет всегда в один конец – на острие кинжала.
- Поищи там, где его забыла Хейли – в моей постели.
- Но как же я узнаю, который из них принадлежит прелестной буйной даме, - притворно озадачился Эллайджа, плавной дугой захлопывая дверь и покидая мой умиротворяющий [временно раскуроченный] удел. Манерная скотина. Нужно порисовать немного.
Спустя минут 15 брат уходит через кухонный черный ход куда-то к домику у озера, я вижу сквозь раскрытое французское окно, как он медленно пересекает террасу перед домом, но, не дойдя до пирса, сворачивает влево и растворяется в густом бору. Пусть прогуляется. И мне не помешает, ведь на моей картине изображены с полсотни черных, золотых и темно-красных плавных линий чужого тела от лопатки до бедра.
Прослушать или скачать Protect Me From What I Want бесплатно на Простоплеер